Расшифровка текстов выступлений участников завтрака «MADE IN RUSSIA: История создания и успеха глобальной отрасли».

Расшифровка текстов выступлений участников завтрака «MADE IN RUSSIA: История создания и успеха глобальной отрасли».

Модераторы мероприятия:  

Андрей Левченко, ведущий программы «Диалог инноваций»,

Валентин Макаров, президент РУССОФТ.

Игорь Агамирзян, «Российская венчурная компания»: 

(приветствует всех участников) Здесь присутствует Эстер Дайсон, которая была учителем нашего бизнеса в начале 90х.  В зале присутствуют те, кто начал работать в конце 80х и с самого начала 90х.  Тем не менее, что состоялось в июне 2001 года -- было важным и символичным моментом, потому что именно тогда можно было сказать, что индустрия состоялась и на нее обратили внимание как на реальное событие российской экономики.  Когда мы с Валентином Макаровым начали обсуждать сегодняшнее мероприятие, где-то полгода назад, то я вспомнил, что у меня сохранилась презентация, которую я сделал на Саммите 2001 года.  Мне показалось интересным, вернуться к тому, что было 10 лет назад.   Посмотрите, пожалуйста. 

Мы говорили, что есть потенциал, но реальность далека от желаемого -   отрасль не так активно развивалась.  На качественном уровне в 2001 году отставание было ликвидировано.  На количественном уровне отставание сохранялось. Например (из презентации 2001 года): 

• парк компьютеров в России составлял 7 млн – примерно 5 на 100 жителей России (Япония – 48, США - 62). 
• доступ в интернет имели примерно 2,7% жителей России (Япония - 48%, США - 56%).
• доля сектора ИТ в ВВП России составляла около 0,61% (Япония - 2,72%, США - 4,48%)
• В абсолютных цифрах объем рынка ИТ в России – не более 2% рынка США. 

Сегодня, конечно, доступ к интернету в России существенно изменился, что дало толчок развитию интернет-компаний. Но уже тогда (в 2001 году) производительность труда в отрасли ИТ составляла 38% от уровня США (для всей российской промышленности  в среднем этот показатель составлял около 18%). А из 1000 российских вузов около 200 готовили специалистов в области ИТ.  

Десять лет назад была дискуссия вокруг одной цифры – что в России более 1 млн программистов (это не те, кто был занят в секторе, а те, кто получил образование по специальности).  Первый выпуск программистов состоялся в 1954 году, и 1 млн – это за период с 1954 по 2001 годы.  Конечно же были и проблемы на тот момент времени – кадровые, финансовые, правовые.  

Десять лет назад была серьезная проблема в области защиты авторских прав.  В апреле 2001 года состоялась встреча руководителей компаний ИТ сектора с президентом России, и в этом же году был анонсирован проект ФЦП “Электронная Россия”, что послужило серьезным толчком для решения этого вопроса, хотя проект не совсем состоялся. 

Эстер Дайсон (Esther Dyson), EDventure:  

Это очень интересно говорить о том, что было 10 лет назад,  сидя здесь, оценивая то, что произошло за 10 лет, за 20 лет.  Сегодня некоторые компании уже торгуются на международных биржах.   Интересно, что несколько технически грамотных людей сделали  отрасль двигателем российской экономики.  Не просто двигателем производительности и эффективности, а также двигателем прозрачности и открытости.   Что возможно еще важнее, чем экономический эффект.  Сколько раз, например,  Яндекс за рубежом отвечал на вопросы о России, правовом поле, правительстве, чем занимаются, что такое отрасль. 

Когда смотришь на последующие 10 лет, то есть много, что можно сделать.  Прежде всего – прислушиваться к требованиям потребителей. Рынок становится рынком потребителя. 

Отрасль программного обеспечения – отличная модель для российской экономики, не только в контексте эффективности, но и хорошей практики ведения бизнеса. Компании, которые здесь сегодня присутствуют, известны не только тем, что они самые большие, богатые и растущие, и каким-то образом обладают большей частью капитала, но и тем, что они являются лучшими, лидирующими компаниями. И я здесь, чтобы отпраздновать не прошлые 10 лет, но и следующих 10 лет. 

Модератор:  Я знаю, что в 2002 году Эстер заключила пари на 10 тысяч долларов, что газеты Wall Street Journal и New York Times напишут, что Россия – «мировой лидер в области программного обеспечения».  Вы думаете, что выиграете спор? 

Эстер Дайсон (Esther Dyson), EDventure:  Еще не факт, что эти газеты будут через год...  Сегодня все предпосылки для лидерства есть.  И то, что Яндекс котируется на международной бирже – это также шаг к этому.  И Яндекс не одинок.  Сейчас Россия уже один из мировых экспертов в этой области. 

Модератор: А каковы шансы, что станет номер один? 

Эстер Дайсон (Esther Dyson), EDventure:  Я думаю, что мир становится очень глобальным.  Поэтому я бы не сказала, что Россия – номер один или Америка – номер один. 

Дмитрий Лощинин, Luxoft:

- Всегда интересно посмотреть, что было 10 лет назад, что мы в реальности получили.  Безусловно, уровень наших возможностей  сегодня другой, и многое, о чем мы мечтали – случилось.  Индустрия состоялась.  Нас знают, с нами считаются, нас боятся.  Когда появились глобальные компании – серьезные мировые игроки,  появились глобальные заказчики,  появился уровень задач, которые мы решаем. Если раньше мы занимались выживанием, бегали и искали клиентов и пытались всем доказать, что с нами стоит разговаривать, то сегодня заказчики ходят за нами, у нас есть некоторая очередь.  Вопрос сегодня скорее не с кем работать – а как и где расти, развиваться, как найти те таланты, которые нам очень сегодня нужны.  На сегодняшний день нам нужны 700-800 программистов.  Если мы их сегодня возьмем, то завтра они начнут работать, зарабатывать деньги, приносить пользу клиентам.  Это основной стратегический вопрос на сегодняшний день.  

С точки зрения перспектив – к задаче «состояться» добавляется задача «специализации».  Индийская модель, когда компании делают все и для всех, мое мнение, что она неправильная для России.  Для нас очень важно уметь «прицелиться», иметь техническую и индустриальную экспертизу  и создавать решения, которые позволят увеличить производительность труда, позволят развиваться, зарабатывать больше денег,  вкладывать в новые перспективные направления.

Вторая задача – это глобализация, расширение границ и горизонтов, выход на новые рынки.  В любом случае я уверен, что следующие 10 лет будет гораздо больше компаний, о которых можно будет говорить как о лидерах, будет 10-15 компаний, чьи акции будут торговаться, появятся новые продуктовые и сервисные компании, которые всех нас удивят. 

Аркадий Добкин, EPAM Systems: 

Уже многое сказали.  Действительно 10 лет назад мы организовывали конференции, чтобы искать клиентов.  Теперь мы организовываем конференции, чтобы обучать людей.  И это основная разница.  Сегодня мы в каких-то секторах действительно конкурируем на глобальном уровне.  Эстер продвинула Россию почти на первое место с Америкой и звучит это здорово, но сегодня я хотел бы говорить не о том, как все получилось хорошо, а о том, что до сих пор еще не получилось.  И в основном есть две проблемы, которые объединяют всех.  Одна из них – это образование.  Вторая – помощь государства, потому что 10 лет назад мы много указывали на Индию, и сегодня мы тоже можем продолжать опять указывать на Индию. В той сервисной индустрии, которую она сделала, Индия оказалась серьезным локомотивом для всех, в том числе и в других секторах экономики.  И те льготы, которые были сделаны в Индии 20 лет назад, до сих пор никто на пространстве СНГ, кроме Белоруссии, не повторил.  И это актуальная проблема. Разговоры, которые последние 1,5 – 2 года проходят о налогах, они возвращаются на круги своя.  И это очень серьезно.  Вся инфраструктура создается за счет большого количества людей, которые создают индустрию.  И сервисная индустрия играет лидирующую роль. Оттуда появляются продуктовые игроки. Чтобы индустрия была конкурентной, нужно смотреть, что делают Индия и Китай, а они делают настолько больше, чем делает российское государство, что со всей перспективой, смотря на 10 лет вперед, можно и немного засомневаться. Безусловно, будет еще десяток публичных компаний, но это не значит, что по объему мы сможем конкурировать.  Я понимаю комментарий Эстер по поводу глобализации.  Все наши компании тоже становятся глобальными.  Сегодня в праздничном настроении я не хотел бы забывать, что конкуренция глобальная существует, и если мы хотим продолжать в этом участвовать на серьезном уровне, то многие вещи должны делать на уровне государства. 

Наталья Касперская, Лаборатория Касперского: 

Я не очень поняла, почему мы празднуем десятилетие?  Тут есть компании, работающие с 1991 года,  мы – с 1997 года.  Давайте выберем дату.  Например, выберем самую старую компанию, которая существует и с этой даты начнем.  (В зале есть компания, которая с 1989 года).  Мне трудно подводить итоги, на мой взгляд индустрия состоялась, рост за 20 лет огромный.  От компаний маленьких и совершенно непрофессиональных, когда люди не понимали ни как продавать, ни что такое ПО и что с ним делать, теперь пришли к тому, что стали компаниями мирового уровня.  Есть компании, которые играют не хуже, чем мировые игроки и показывают продукты высокого класса.  В этом и основной прорыв.  Надо понимать, что у компаний Советского Союза стоял высокий барьер, которого не было у других стран – ни у Америки, ни у западных стран. Они в этом бизнесе крутились давно, а нам приходилось его только понимать и с самых азов разбираться  как заниматься маркетингом.  До сих пор для нас это остается проблемой, огромный дефицит маркетинговых специалистов в нашей области, нужно знать как продавать продукт, что такое продукт, что это не просто коробка, что это нечто большее. Если затронули тему проблем, то индустрии не хватает коммерциализации и продуктового маркетинга. В индустрии ПО – это большая беда. Я постоянно ищу продуктовых маркетологов, всегда открыта вакансия, мне не попадаются маркетологи в этой области.  Возможно, что коллеги более удачливые в этом плане, не знаю.  Но для меня это большая проблема.  Нет  понимания что такое продукт. Либо человек углублен в технику, но тогда не понимает потребителя.  Либо он обращен к потребителю и не разбирается в технике. Нужно такого рода специалистов создавать, обучать.  Мы говорим постоянно о программистах, но программисты они более или менее есть на рынке, и это не так «болит».  Все-таки у нас не Германия, где их совсем нет. Я посмотрела на презентацию Игоря Агамерзяна и мне грустно. Потому что с точки зрения проблем – ничего практически не изменилось. Мог бы и сейчас показывать - не сказал бы, что это 10 летняя давность, то мы бы и не заметили.  Например вопрос экспортного НДС.  Сколько мы уже об этой проблеме говорим.  Все равно этот вопрос висит, и мы встречаем полное непонимание.  Очень обидно, когда мы экспортируем интеллектуальную собственность и не можем зачесть НДС, а при экспорте коробки – НДС зачитывается. Почему?  Мы пока не можем доказать нашим руководящим органам.  Мне бы очень хотелось, чтобы через 10 лет, когда будем смотреть презентацию сегодняшнюю, она была бы сильно другой.  Мы движемся в правильном направлении, но медленно. 

Сергей Андреев, ABBYY: 

Сказали, что надо хвастаться, а вижу, что народ за индустрию и за Родину.  Если вопрос стоит, а что же случилось за последние 10 лет, то случилось многое. Если посмотреть на численность персонала у компаний, которая выросла за этот период раз, наверное,  в 20  и т.д. О чем это говорит? О том, что главная наша надежда и интересы – это кадры.  Хорошо заметно, что за последнее время произошли сдвиги в понимании многих компаний – они стали активно заниматься образованием.  Это очень хорошо и правильно.  Что же произошло за 10 лет?  Могу сказать, что у нас в компании произошло.  За 10 лет мы выросли больше чем в 10 раз.  Мы работаем активно на международных рынках – более 70% доходов мы получаем из-за границы.  Сейчас у нас работает уже 1000 человек и это немного по сравнению с нашими коллегами.  И мы понимаем, что есть определенные ограничения, которым мы следуем в работе. Согласен с Дмитрием, что мы не пытаемся (и российская индустрия не пытается) копировать Индию. Какой у нас принцип – мы всегда беремся только за те дела, в которых мы полагаем, что будем самыми лучшими в мире. И это решение приводит нас к тому, что мы занимаемся очень серьезными вещами, в которых можно конкурировать не деньгами, а компетенцией.  Это важная тема для российской индустрии, что можно конкурировать не в ценовом сегменте, а компетенцией. Она характерна для всех хороших игроков на рынке – это компании «Паралель», «Касперский», Яндекс и другие.  Это очень красивые и правильные знаки.   В целом индустрия находится на подъёме и хорошо развивается.  Если думать, что делать дальше, то коллеги уже отметили эти проблемы.  Две основные:  это то самое образование - нужно больше кадров,  вторая – это регулирование, по крайней мере, по налогам.  Мы, например, пять лет назад сделали кафедру, активно занимаемся улучшением образования. Начали заниматься информатикой в школе. 

Андрей Терехов, Ланит-Терком:

Моя компания образовалась в 1991 году. Первые 10 лет были очень тяжелыми, нас очень много обманывали – мы не знали как организовать бизнес, как  сформировать цену, как отстаивать свои права. Мы стали взрослыми и сейчас нас уже довольно трудно обмануть.  И я считаю, что большую роль в становлении индустрии сыграла ассоциация РУССОФТ, одним из отцов-организаторов которой я являюсь.  Много лет назад мы с Валентином Макаровым приняли решение о создании профессиональной ассоциации, которая будет защищать наши интересы внутри страны и представлять наши интересы за рубежом. Потом мы поехали с группой коллег в составе делегации в Сан-Франциско и там уже все договорились о создании РУССОФТа.  Теперь о тех проблемах, которые есть.  У меня  основное место работы – я заведующий кафедрой системного программирования в университете.  И подготовка кадров для меня – основа основ.  Я обратил внимание, что лучшие университеты в нашей стране готовят детей.  Они не знают, что такое промышленность, они не знают, что такое планирование, что такое работа в команде, что такое отчетность и еще десятки вопросов, которые для индустрии абсолютно важны.  Много лет назад мы начали дополнительную производственную подготовку кадров.  Обращаю ваше внимание, что когда я первый раз выступил с данным предприятием – меня «заклевали».  Мне сказали, что пусть это готовит государство, куда мы платим налоги, что это не дело индустрии.  Сегодня каждая крупная компания занимается этим делом.  

Аналогично по вопросу разработок. Лет шесть назад на правлении РУССОФТ я сказал, что нужно сфокусироваться на наукоемком бизнесе. Меня опять заклевали и сказали, что надо работать широко.  Везде, где хватит денег, нужно работать. Сегодня это становится очевидным – искать ниши.  Я начитался книг по маркетингу и знаю – надо быть первым на рынке.  Если ты не можешь быть первым на рынке, то надо придумать такой рынок, и ты будешь первым.  Я думаю, что наукоемкие разработки – хороший кандидат для такой деятельности.  В целом – русские ученые еще не вымерли, они по-прежнему активны и генерируют идеи не хуже, чем раньше.  Сейчас есть много областей, где российские ученые сильны.  Думаю, что нужен следующий путь – надо ходить в университеты, искать ученых и их идеи, а потом эти идеи воплощать в жизнь.  С одной стороны,  как завкафедрой университета, а с другой стороны, как генеральный директор, я хорошо понимаю, что дистанция от идеи до продукта – огромная. И русские очень хорошо умеют это проходить, и я призываю всех нас этим заниматься. 

Андрей Федоров, Digital Design:

Мы тоже начинали в 1992 году с офшорного программирования. Надо понимать, что в те годы основной точкой для  выхода на рынок была разница в стоимости рабочей силы. Сейчас такой разницы нет.  Дмитрий верно сказал, что сегодняшнее развитие  заставляет нас фокусироваться в направлениях.  Это уже не то, что мы можем делать все что угодно за меньшие деньги. Сегодня мы фокусируемся и ищем компетенции, в том числе и в бизнес-областях.  В результате такого подхода у нас рождаются продукты.  Один из них – система документооборота, которая занимает лидирующие позиции на российском рынке, большое количество органов государственной власти на ней работают, крупные корпорации.  Очень приятно отметить, что если 10 лет назад те люди, которые приезжали сюда говорить об инвестициях, о поиске инвестиций, то они в основном были либо наши бывшие соотечественники, либо такие жуликоватые бизнесмены, которые хотели какой-то обмен акциями – «мы сделаем общую компанию, мы вам даем свои акции, вы нам свои, у нас будет большой бизнес».  Сейчас приезжают совсем другие люди, большинство из них приезжают «под Индией».  С ними интересно говорить и учиться, разговор на другом уровне. Мы любим ругать действительность, но справедливости ради нужно отметить, что то, что у нас было 10 лет назад и сейчас есть, с точки зрения бизнес-атмосферы – это две большие разницы.  Вот у нас сейчас рождается новый бизнес и он ориентирован на то, что мы быстрее, чем кто-либо в мире умеет расчитывать массивы уровня Rate 6 – мы знаем такую алгебру, которую не знает никто. Это позволяет нам строить дисковые массивы из стандартных компонент, которые могут работать со скоростью интерфейса.  Этого не умеет делать никто, это очень востребовано, например, в киноиндустрии – там постоянно растут объемы информации.  Еще я хочу подтвердить слова Андрея Николаевича – у нас есть большой потенциал, связанный с тем, что в наших школах, что в наших университетах есть еще культура обучения.  Моего сына за границей представляют - «Это парень, которого в России учили математике». Это еще знак качества. Можно искать уникальные вещи, которые могут становиться продуктами за счет персонала, за счет понимания нами лучше той компетенции, которой нет больше у наших потенциальных конкурентов.  Хотя соглашусь, что основная проблема – это подготовка персонала, грамотных кадров, которые должны быть с другим уровнем понимания качества, технологий, маркетинга и других.  Будем оптимистами.  

Дмитрий Гришин, Mail.ru Group:

10 лет назад было очень интересное время для интернета – это крах «дот комов» (.com). В 2000-2001 годах была легкая паника, потому что было ощущение, что интернет – это что-то большое и замечательное, но потом случился крах и у инвесторов, которые первоначально вкладывали в интернет, случилась такая апатия. Очень многие компании закрылись.   Это было определяющее время, и те, кто реально  верил, что интернет – это что-то большое и светлое, потом смогли превратиться в крупные компании.  Конечно, в тот момент мы не думали о том, что это будут миллиарды, было просто ощущение того, что интернет – это что-то интересное, большое и новое.  Я пытаюсь вспомнить это время.  У нас в компании работали около 100 человек (сегодня 2500) и главный вопрос, который был – как зарабатывать деньги, чтобы можно было купить сервера, чтобы заниматься персоналом.  И для нас переломным был 2003 год, когда мы начали первый раз показывать прибыль, и, что приятно, нас поддержала индустрия.  Первые рекламодатели – это были компании Intel, Microsoft.  Интернет-бизнес стал зарабатывать за счет компаний-разработчиков ПО.  Сейчас интернет – это порядка 45-50 млн пользователей.  Россия – вторая страна в Европе, и скоро, я думаю уже к 2012 году, это будет первая интернет-страна.  Сейчас интернет стал хорошим местом, чтобы создавать новые компании – появилось много платформ, появилось много приложений, появилось много систем, позволяющих создавать новый бизнес, и это очень важный и правильный компонент. Проблемы – это кадры, кадры, кадры.  Стараемся тоже работать в этом направлении. Недавно организовали Russia Hot Cup – это соревнования русских программистов. Прошел отборочный тур, порядка 5000 человек участвует в этом мероприятии, что позволит еще более популизировать тему интернета и профессию программиста – как правильное место работы, где молодые люди могут развиваться.  Про будущее – сейчас можно сказать, что есть русские интернет-компании и есть русский интернет-рынок и это хорошо. И уже сейчас ясно, что будущее десятилетие мы должны попробовать экспансию за рубеж.  Ясно, что интернет-рынка не будет локального, это будет глобальная конкуренция. Сейчас это больше оборона.  Приходят западные компании и мы пытаемся удерживать свою территорию, но будем пытаться выходить на их территорию, и отвоевывать маленький кусочек, чтобы  становиться глобальной компанией.

Аркадий Волож, Яндекс:

10 лет назад мы ни о чем не думали, делали свое маленькое дело и не знали, что это превратится в то, что у нас есть сегодня.  Я хотел бы присоединиться к противникам празднования именно десятилетия.  Не надо прибедняться, мы здесь существуем только потому, что софтверной индустрии в России не 10, а 50 лет.  И Ньютон говорил, что в науке мы все карлики, но видим дальше, потому что мы стоим в лучах гигантов.  Вспомните, мы все у кого-то учились.  Индустрия существовала и много интересного существовало в Советском Союзе и в России.  Последние 20 лет мы боролись с двумя проблемами.  Первая проблема – система не справлялась с давлением, народ уехал, критическая масса не растерялась полностью. И это была реальная проблема, которая обернулась скорее положительно, потому что народ уехал, чему-то научился и теперь у нас есть компании, которые работают на международных рынках. И на самом деле это имеет отношение ко второй проблеме – мы научились разговаривать на этом новом языке.  Мы существовали, мы были 40 лет в своей индустрии, мы делали свои продукты.  Сейчас мы говорим на языке глобальном, в том числе, потому что система, к сожалению, растеряла очень много всего.  Сейчас мы говорим на новом языке, и задачи, которые мы решаем последние 5-10 лет, – это восстановление критической массы в системе.  И она восстанавливается.  Был основной вопрос – где взять кадры, осталась ли эта структура, производит ли она программистов?  И она производит. Да, есть дефицит кадров, но они поступают - чем дальше, тем больше.  Не надо прибедняться, мы на глобальном уровне очень серьезная отрасль.  Перспектива?  Скажу за нашу “узкую” отрасль в интернете.  Дмитрий правильно сказал – мы научились защищаться и нужно учиться делать то, что мы делаем где-то еще.  И это проблема не технологическая, а культурологическая. Построили систему защиты – “стою и ни пяди земли не отдам” – это одни люди, одни мысли, одна культура производства.  А теперь нужно открываться.  Это же не война, ты должен не захватить территорию, ты должен привлечь людей, ты должен стать империей, люди должны тянуться к тебе – и это совсем другая категория. 

Модератор:  У нас в зале есть еще категория людей, которые были разработчиками, а теперь стали инвесторами.  

Александр Галицкий, Almaz Capital:

Хочу вернуться к Аркадию – мы должны стоять на тех основах, на которых мы учились.  Я помню, что свою первую программу я написал еще в 1981 году.  Я учился у других людей, которые давно писали, давно знали и, благодаря им, мы стали теми, кто мы есть.   Поэтому с Эстер люди распознали в России, что есть коммерческий софт, она указала людям, которые работали в той самой индустрии , что можно зарабатывать на коммерческом уровне.  А то, что Российское Правительство и кто-то с Саммитом осознал, что есть такая индустрия в 2001 году, то пусть будет.  Я уже за это время  построил несколько компаний – успешных и неуспешных.  Это отношение к прошлому. Что касается настоящего, то я не хочу говорить, что у нас есть, что нет.  У нас есть одна проблема, над которой нужно много работать.  И тем, кто сегодня заработал деньги, и тем, кто вкладывает деньги.  Они должны обратить внимание на то, что у нас очень мало компаний, в том числе в софтверной индустрии, которые занимаются инфраструктурным  системным софтом, их практически не осталось.  Потому что мы жили на той базе, которая была раньше.  На сегодняшний день, так уж получается, что те стартапы, которые приходят, они поднимают деньги, они занимаются, как я называю, эксплуатацией  браузера.  В отличие от Аркадия, который построил компанию на глубоком анализе данных, которые делались много лет ребятами еще в пору молодости. Это та часть, на которую нужно обратить внимание.  Если говорить, что Россия готовит людей с хорошим образованием, то оно все-таки базовое.  Индустриального образования, понимания индустрии, понимания, что нужно, для того, чтобы изменить мир по-настоящему – сделать новый интернет, сделать новые протоколы для интернета – я не встречаю много таких компаний.  Можно по пальцам перечислить тех, которые работают на системном уровне.   

Поздравляю всех с праздником, который мы отмечаем. 

Сергей Белоусов, Runa Capital:

Я теперь инвестор и как сказал Аркадий Волож, что он ни о чем таком не думал 10 лет назад, то я тоже 10 лет назад ничего не думал.  Но казалось бы – сейчас надо думать, и сейчас мы тоже ничего не думаем. Просто надо что-то делать.  Хотел сказать, что здесь замечательная примета для инвесторов.  Нужно посылать Эстер Дайсон в какую-нибудь страну, и через некоторое время там начинается индустрия.  А если происходит встреча индустрии с президентом, то появляется место для инвесторов, и появляется место для Юрия Мильнера, и через некоторое время нужно вкладывать в компании типа Mail.ru и Яндекс. Если говорить, почему индустрия в России возникла, то понятно, что Советский Союз вкладывал гигантские деньги в фундаментальную науку и фундаментальные  разработки в разных областях, и в образование.  Тогда, когда мы образовывали нашу индустрию, мы получили доступ к дешевым кадрам, которые были хорошо образованы и также были неплохими учеными. На текущий момент ситуация стала намного хуже, и я не разделяю оптимизма Аркадия.  В действительности, образование восстанавливается и, в действительности, хорошие программисты появляются. Но фундаментальная наука и фундаментальные разработки  пока что не восстанавливаются в этой стране.  Я это вижу в той части, которая не математика, так как это единственная наука, которая сохранилась.  А кадры стали ничуть не дешевле.  Дешевле, чем в силиконовой долине, это да.  Но точно не дешевле, чем в Европе.  И это большой вызов на ближайшие 10 лет.  С учетом того, что такие вещи, как фундаментальная наука быстро невозможно восстановить, а образование пока не на том уровне, на котором было в СССР, а люди становятся все дороже и дороже. 

Александра Джонсон, Фонд ВТБ-Аврора:

Я согласна со всеми выступающими, что индустрия была создана давно.  А с моей собственной точки зрения, я рада этому 10-летию, потому что 10 лет назад я впервые посмотрела на индустрию и хотела бы немного дать взгляд со стороны, и взгляд инвестора из Силиконовой долины.  Во-первых, венчурные капиталисты появляются тогда, когда есть все элементы  инновационной экосистемы – они приходят и выбирают себе сделку. То, что сделали вы – вы создали базу, без которой этой инновационной экосистемы в России вообще бы не было.  Потому что главные элементы – это среда, из которой вырастают инвесторы.  Без предпринимателей нет инвесторов.  Вчера мы ходили с моим партнером по форуму, он слушал разные выступления и он спросил меня – “почему мы не инвестировали в Яндекс?”.  Я ответила – “мы и Яндекс показывали, и Мейл.ру показывали, а вы сказали, что на фоне всех других компаний, которые приходят в Долину, они выглядят не так.  И предприниматель не совсем правильно презентует, и по-английски говорит непонятно, и компания не так структурирована и т.д.”.  Мы говорим, что элементы всей системы существуют, а сейчас появился тот, которого не было даже полгода назад.  Появились истории успеха.  Что нужно понять миру на данный момент?  Что в России  появились компании, которые играют на глобальном рынке.  А нравится вам это или не нравится – элементы, когда компания вышла на этот рынок.  Сейчас инвесторам намного легче, потому что есть компании, которые вписаны в мировую историю. Успех, который произошел за 10 лет – это невероятно.  То, что вы сделали, в других странах строится и 20, и 30 лет.  Как инвесторам, нам интересны продуктовые компании, не сервисные.  Но если посмотреть на Индию, то сервисные компании потом начали  переходить в продуктовый сектор.  Мы ожидаем выход других компаний и заинтересованы в таких активах. 

Крейг Барретт (Craig Barrett), ранее председатель Правления Intel Corporation:

Встречи, подобные сегодняшней, происходят как минимум в 50 странах постоянно.  Каждый  беспокоится о будущем.  Все называют такие же проблемы: правительство – это враг, система образования не работает, у нас нет специалистов по маркетингу и т.д. Вы не уникальные, очень похожи на остальных.  Второе – если  вы посмотрите в будущее, а я вовлечен в проекты Сколково, на основные области интересов Сколково – это информационные технологии, биотехнологии, химия, альтернативная энергия, космос и прочее  –  все эти области имеют очень сильную составляющую программного обеспечения.  Один небольшой совет, который я хотел бы дать сегодня.  Потому что все здесь говорят о текущих проблемах.  Мой бывший босс сказал много лет назад фразу, которая сегодня очень актуальная для этой аудитории – “только параноики выживают”.  Оставайтесь параноиками и вы будете очень успешными.